Здешние летние ночи были теплее Нордскольских. Прохладный ветер нес иные запахи - цветущей травы, пыли из Степей, нагретого дерева и кожи. Последнее может и было знакомым, напоминавшим о доме, но какое-то иное. Вроде и то и другое - дерево, но ощущения разнятся. Софокла не могла указать чем именно отличалось местное дерево от нордскольского, и в конце концов решила что именно запахом. Как и отличались шаманские ритуалы таунка от ритуалов тауренов. Вроде и то и другое шаманизм, а детали разнятся. Как ни странно, ее разбудил сон - в нем она опять оказалась возле пруда у Лагеря Заиндевевшего Копыта, снова пыталась приручить, сломить и подчинить себе дикого элементаля воздуха. Элементаль был как и все стихии Нордскола - жестокий и непреклонный. А маленькая Софокла была слишком мягкой, чтобы заставить его подчиняться. В ответ на ее просьбы и подношение, попытки договориться, он только обжигал пальцы и плевался сгустками молний. Они оставляли на одежде и шерсти черные следы, и вместе со слезами стекали черными струйками по лицу. Когда шаман-наставник в очередной раз самостоятельно изгнал стихийника, и, повернувшись, строго посмотрел на нее, Софокла проснулась.
На этом месте она всегда просыпалась, несмотря на то, что с тех пор прошло уже почти десять лет. Нет, старый шаман не был страшным, не был жестоким или грубым. Но его строгое лицо почему-то Софоклу всегда пугало. Даже сейчас, за много-много лиг от Нордскола. Шаманка проснулась, и села на своей лежанке, отбросив легкую ткань, которой укрывалась. Прохладный ночной мулгорский ветер не сравнится с суровыми северными ветрами Ревущего Фьорда, несших стужу с заснеженных высот, он скорее приятно обдувал лицо и оголенный торс. Софокла сняла с чурбачка у лежанки простое льняное платье, сшитое собсвенноручно, накинула его, и вышла из шатра. В нескольких шагах от входа начинался резкий обрыв вниз, на добрые четыре сотни метров. В Ревущем Фьорде тоже встречались подобные утесы, и уж высоты Софокла не боялась. Она присела на край обрыва, сложив ноги под собой, положила ладони на колени, и глубоко вздохнула. Ароматы зеленых равнин Мулгора, как всегда, успокоили ее. Она вспомнила разговор родителей со старым шаманом.
- Нет, не получится. Способности у нее есть, духов она чувствует, стихии ее слышат, но она недостаточно тверда духом, чтобы подчинить их своей воле.
Софокла снова увидела расстроенное лицо матери, и задумчивое выражение на лице отца. Это он решил отправить ее у наставнику Кагану, называемому Укротителем Ветра, как только почувствовал в ней способности. Мама была рада, хоть и волновалась, как и любая мать.
- То-есть, она просто не может овладеть нашими стихиями?
- Да.
- Может быть тогда наши новые союзники смогут помочь?
- Ты говоришь про эту... Орду?
- Да. Пришельцы с юга, наши дальние родственники, таурены. Я не общался с ними, но слышал, что их ритуалы отличаются от наших. А тамошние стихии не такие... жестокие. А еще им нужны воины и шаманы. И они готовы обучать нашу молодежь.
- Вот этого я не одобряю. - старый шаман отвернулся, глядя в огонь в маленьком круглом очаге, выложенном речными булыжниками. Внутренняя поверхность камней закоптилась, но с внешней стороны они оставались светло-серыми. - Шаманизм это не только привлечение стихий на свою сторону и натравливание элементалей на наших врагов. Это наши традиции. Наша история. Наши предки, с которыми мы говорим. Ты это должен понимать.
- Понимаю. Но так же понимаю Орду - Король Мертвых страшный противник, и ты уже сам видел, насколько. Ты ведь слышал, что произошло в деревне Таункале, и в деревне Ледяной Пыли. Да и у нас, в Фьорде, мы тоже немалым им обязаны. Если Софа не может быть овладеть нордскольскими стихиями, может быть стихии этого Калимдора будут более послушны?
- Ты так хочешь видеть ее исключительно шаманкой?
- Да... - отец замолчал на мгновение. - И я боюсь за нее. Мы скоро снимаемся и уходим на север, кто знает, что нас там ждет. Если я могу отправить ее в более безопасное место - я так и сделаю. - старик шаман вздохнул, и снова посмотрел на Софоклу. На белой шерсти отчетливо виднелись светло-зеленые спирали, нанесенные на щеки, и три волнистых линии на лбу.
- Может ты и прав. Я бы предпочел услышать, что думают об этом стихии, прежде чем отправить ее так далеко, но они сейчас нас не слышат. А духи предков попрятались, опасаясь Короля Мертвых. Мы должны сами решать. Софокла, подойди. Ну, что ты думаешь? Пойдешь учиться у шаманов Орды?
- Софа! - мама подошла, и присела рядом с ней, ободряюще улыбаясь. - не пойми нас неправильно..
- Мамочка, я все понимаю. - Софокла вздохнула. - если так я смогу стать шаманкой, как ты, я конечно-же поеду!
- Решено. - Отец подошел к ней, положил тяжелую, пропахшую травами ладонь ей на лоб. - Отравишься завтра.
Путь из Лагеря Заиндевешего Копыта до ордынской "Крепости Песни Войны", на дальнем западе Борейской тундры, занял несколько долгих недель. Караван Отрекшихся, этих странных созданий, похожих на жутких слуг Короля Мертвых, шел нескоро. В пути Софокла умудрилась разговориться с одним из алхимиков, сопровождавших караван. Некогда молодой ученый, нынче занимался составлением лечебных зелий для армии их королевы, а это требовало немалых знаний о травах - не каждая склянка способна вернуть "нежизнь" Отрекшимся. Софокла, будучи дочерью травницы немало знала о местных травах, да и варить простенькие зелья уже пробовала, и даже пыталась что-то рассказать своим новым спутникам. К сожалению, ничего нового она им не открыла - Халрон уже успел несколько месяцев пробыть в Ревущем Фьорде, и тамошние травы знал отлично. Впрочем, вежливый алхимик криво улыбаясь перекошенным ртом благодарил ее за каждый пучок золотого клевера, собранный по пути. В крепости Отрекшихся в Драконьем погосте, Ядозлоби, Софокла пересела к караванам линий снабжения Орды. Эти повозки, охранявшиеся ордынскими солдатами курсировали между Ядозлобью и крепостью Ангромаш, а оттуда, как Софокла поняла, шли дальше на запад, в Борейскую Тундру. Среди шедших с ней не было алхимиков, только воины и погонщики, и Софокле было не с кем особо говорить. Дни она проводила, сидя на задней ступеньке телеги в середине каравана, скрестив ноги, и глядя на убегающие вдаль заснеженные равнины. На привалах она ходила вокруг, собирала травы, но старалась не отходить далеко - вокруг было немало слуг Короля Мертвых, а так-же какого-то альянса, против которого Орда вела давнюю войну. Впрочем, до крепости - массивной каменной башни, окруженной высокой каменно-железной стеной, они добрались без происшествий. Письмо шамана, и маленький жетон, данный ей наборщиком Орды, предоставил ей простую кровать и горячий обед, а все остальное время таунка была предоставлена сама себе, в ожидании отправки. Она долго бродила по внутренним помещениям крепости - заглядывала в кузню, в центральный зал, куда залетали удивительные штуки - дирижабли, долго смотрела на статую, напротив причала. Софоклу мало кто замечал - таунка перестали уже быть чем-то удивительным для ордынцев, и даже таурены, вроде как дальние родственники, только не такие шерстистые, просто приветствовали ее и шли дальше по своим делам. Когда наконец пассажирский дирижабль до столицы Орды прибыл, Софа уже заранее заняла место на широком деревянном причале, откуда она могла видеть всех прибывших. Мимо нее прошел Отрекшийся, не в форме, а в каких-то странных одеяниях. Рядом с ним шла жуткого вида тварюга, с щупальцами, поднимавшимися из загривка, здоровенными острыми клыками, и толстой, ороговелой шерстью. Тварь порыкивала, и шумно принюхивалась, однако шла рядом с отрекшимся, видимо была им приручена. Тот не обратил на Софоклу никакого внимания, перекинул за спину волосы, затянутые в два толстых хвоста, и исчез во внутренних помещениях крепости. Софокла подошла к маленькому зеленому существу, гоблину, и протянула письмо с жетоном.
- А, новобранцы? Ого, аж до самого Громового утеса! А ты важная шишка, да?
- Нет, что Вы, - Софокла замахала руками. - я просто ученица шамана. Не очень успе...
- Ладно, жетон я оставляю у себя - мне по нему потом оплату за твою перевозку получать. После того как прибудем в Оргриммар, найдешь там тауренов, они доставят тебя к учителям. Покажешь им это письмо. Ну, добро пожаловать на борт, каюта 3-15-Д.
Естественно, это был далеко не шатер вождя. Маленькая комнатушка в той части машины, которая была ближе к винтам. "Корма" - как потом узнала Софокла. Впрочем, гул машин убаюкивал, и все то время, пока Софокла не была на верхней палубе, глядя вниз с невероятной высоты, она спала у себя в каюте. На причале ее встретил таурен, в длинной, просторной кожаной юбке, На лбу красовались две волнистых линии - тоненькая зеленая и более толстая синяя.
- Приветствую, сестра! - он поднял ладонь в традиционном приветсвии таунка. - Я Молун, я встречаю и провожаю наших новых братьев и сестер Орды в Громовой утес.
- Вы знали, что я приеду? - Софокла была очень удивлена.
- Нет. Я встречаю каждый дирижабль из Нордскола, и ищу среди сходящих тех, кто отправлен таунка на обучение.
- Но как вы знаете, что это я?
- Чувствую. Я, может, и никудышный лекарь, да и со стихиями лажу плохо, но зато я ощущаю тех, кто может с ними говорить. Поэтому я тут, встречаю тебя, сестра...
- Софокла. Я Софокла Белый Иней из Лагеря Заиндевевшего Копыта. Это в Ревущем Фьорде.
Молун широко улыбнулся: "Идем, тут рядом".
Им пришлось ждать несколько часов, пока дирижабль до столицы тауренов не причалил к башне, с противоположной стороны от нордскольского. Молун не стал подниматься с ней на борт, сказав что ее встретят на конечной станции. Больше она его не видела - несколько лет спустя, добравшись до уже перестроенного Оргриммара, она узнала, что молодой шаман погиб во время нападения огненных элементалей на город.
Шаманка вздохнула. Это было грустное воспоминание, но при этом светлое, как будто все вокруг было ярко освещено северным сиянием. Она встала, еще раз поглядела на залитые лунным светом равнины, и вернулась в шатер. Не раздеваясь, шаманка уснула, но сон приснившийся ей, был тяжелый.
Она оказалась в учебном шатре на Вершине Духов, где старый, с пятью зелеными полосками на лбу шаман, объяснял им как задействовать силы природы для исцеления, особенно в бою. Софокла сидела в круге таких же как она молодых шаманов, внимательно слушавших наставника.
- Самое важное - медленно, негромко, говорил он, - не забывать про защитную силу земли. Камень крепок и отбивает, а влажная земля останавливает и меч и копье и стрелу.
Шум снаружи они услышали не сразу, а услышав, не обратили внимания. Мало ли, охотники вернулись. Но когда в проем шатра влетела горящая стрела, и вонзилась в столб, они жутко перепугались. Наставник взмахнул рукой, поднимая из глиняной кадки в углу маленький водный смерч, и затушил начавший распространятся огонь. Оглядел перепуганных, как маленькие телята, учеников, и махнул рукой к занавеске с противоположной стороны шатра - убегайте, и будьте осторожны. Ученики бросились к занавеске, и в этот момент в проходе, заслонив свет, появился воин. Черная шкура, покрытый темно-красными полосами голый торс, с десятком шрамов, старых и новых, кровоточащих, черные заостренные рога, с красными линиями вдоль. В руках воин держал копье, и с лезвия капала густая бурая кровь.
- Зловещий тотем! - воскликнул наставник, делая шаг вперед, закрывая собой учеников.
- Ха! - гаркнул воин, и замахнулся.
Их тогда спас обычный воин утеса, увидевший замахивающегося врага. Не много чести в ударе со спины, и позднее, совесть воина увела его из Утеса куда-то на север, в ряды армии Песни Войны. Но в тот момент ни он, ни они ни о чем подобном не задумывались. Стражник махнул им рукой и убежал, а они, вместе с наставником, покинули учебный шатер, и спустились в одну из пещер под Вершиной Духов. Некоторые из этих пещерок соединялись в грот Прудов Видений, а некоторые были сами по себе, удобные для хранения разных шаманских и алхимических ингредиентов. В той пещере они переждали нападение, позднее узнав, о смерти Кэрна, о нападении на Утес, и о том, что Бейн, сын Кэрна, отбил его и изгнал племя Зловещего Тотема. После этого Софокла окончательно решила, что станет лекарем. Слишком много раненых прошли через ее не слишком умелые руки...
Шаманка проснулась на моменте, когда она закрывала глаза очередному раненому. Ни имени, ни семьи его она не знала, да и это уже не имело значения сейчас, спустя столько лет. Она вздохнула, и снова села на своей лежанке, прижав колени к груди. Сейчас она уже опытный боевой лекарь, за плечами у нее множество походов в разных частях Азерота и Запределья, Но она чувствовала, что все равно, что-то её гложет, не дает в полной мере насладиться своим умением. Что-то неуловимое, на краю сознания. Что это - она никак не могла понять...
На этом месте она всегда просыпалась, несмотря на то, что с тех пор прошло уже почти десять лет. Нет, старый шаман не был страшным, не был жестоким или грубым. Но его строгое лицо почему-то Софоклу всегда пугало. Даже сейчас, за много-много лиг от Нордскола. Шаманка проснулась, и села на своей лежанке, отбросив легкую ткань, которой укрывалась. Прохладный ночной мулгорский ветер не сравнится с суровыми северными ветрами Ревущего Фьорда, несших стужу с заснеженных высот, он скорее приятно обдувал лицо и оголенный торс. Софокла сняла с чурбачка у лежанки простое льняное платье, сшитое собсвенноручно, накинула его, и вышла из шатра. В нескольких шагах от входа начинался резкий обрыв вниз, на добрые четыре сотни метров. В Ревущем Фьорде тоже встречались подобные утесы, и уж высоты Софокла не боялась. Она присела на край обрыва, сложив ноги под собой, положила ладони на колени, и глубоко вздохнула. Ароматы зеленых равнин Мулгора, как всегда, успокоили ее. Она вспомнила разговор родителей со старым шаманом.
- Нет, не получится. Способности у нее есть, духов она чувствует, стихии ее слышат, но она недостаточно тверда духом, чтобы подчинить их своей воле.
Софокла снова увидела расстроенное лицо матери, и задумчивое выражение на лице отца. Это он решил отправить ее у наставнику Кагану, называемому Укротителем Ветра, как только почувствовал в ней способности. Мама была рада, хоть и волновалась, как и любая мать.
- То-есть, она просто не может овладеть нашими стихиями?
- Да.
- Может быть тогда наши новые союзники смогут помочь?
- Ты говоришь про эту... Орду?
- Да. Пришельцы с юга, наши дальние родственники, таурены. Я не общался с ними, но слышал, что их ритуалы отличаются от наших. А тамошние стихии не такие... жестокие. А еще им нужны воины и шаманы. И они готовы обучать нашу молодежь.
- Вот этого я не одобряю. - старый шаман отвернулся, глядя в огонь в маленьком круглом очаге, выложенном речными булыжниками. Внутренняя поверхность камней закоптилась, но с внешней стороны они оставались светло-серыми. - Шаманизм это не только привлечение стихий на свою сторону и натравливание элементалей на наших врагов. Это наши традиции. Наша история. Наши предки, с которыми мы говорим. Ты это должен понимать.
- Понимаю. Но так же понимаю Орду - Король Мертвых страшный противник, и ты уже сам видел, насколько. Ты ведь слышал, что произошло в деревне Таункале, и в деревне Ледяной Пыли. Да и у нас, в Фьорде, мы тоже немалым им обязаны. Если Софа не может быть овладеть нордскольскими стихиями, может быть стихии этого Калимдора будут более послушны?
- Ты так хочешь видеть ее исключительно шаманкой?
- Да... - отец замолчал на мгновение. - И я боюсь за нее. Мы скоро снимаемся и уходим на север, кто знает, что нас там ждет. Если я могу отправить ее в более безопасное место - я так и сделаю. - старик шаман вздохнул, и снова посмотрел на Софоклу. На белой шерсти отчетливо виднелись светло-зеленые спирали, нанесенные на щеки, и три волнистых линии на лбу.
- Может ты и прав. Я бы предпочел услышать, что думают об этом стихии, прежде чем отправить ее так далеко, но они сейчас нас не слышат. А духи предков попрятались, опасаясь Короля Мертвых. Мы должны сами решать. Софокла, подойди. Ну, что ты думаешь? Пойдешь учиться у шаманов Орды?
- Софа! - мама подошла, и присела рядом с ней, ободряюще улыбаясь. - не пойми нас неправильно..
- Мамочка, я все понимаю. - Софокла вздохнула. - если так я смогу стать шаманкой, как ты, я конечно-же поеду!
- Решено. - Отец подошел к ней, положил тяжелую, пропахшую травами ладонь ей на лоб. - Отравишься завтра.
Путь из Лагеря Заиндевешего Копыта до ордынской "Крепости Песни Войны", на дальнем западе Борейской тундры, занял несколько долгих недель. Караван Отрекшихся, этих странных созданий, похожих на жутких слуг Короля Мертвых, шел нескоро. В пути Софокла умудрилась разговориться с одним из алхимиков, сопровождавших караван. Некогда молодой ученый, нынче занимался составлением лечебных зелий для армии их королевы, а это требовало немалых знаний о травах - не каждая склянка способна вернуть "нежизнь" Отрекшимся. Софокла, будучи дочерью травницы немало знала о местных травах, да и варить простенькие зелья уже пробовала, и даже пыталась что-то рассказать своим новым спутникам. К сожалению, ничего нового она им не открыла - Халрон уже успел несколько месяцев пробыть в Ревущем Фьорде, и тамошние травы знал отлично. Впрочем, вежливый алхимик криво улыбаясь перекошенным ртом благодарил ее за каждый пучок золотого клевера, собранный по пути. В крепости Отрекшихся в Драконьем погосте, Ядозлоби, Софокла пересела к караванам линий снабжения Орды. Эти повозки, охранявшиеся ордынскими солдатами курсировали между Ядозлобью и крепостью Ангромаш, а оттуда, как Софокла поняла, шли дальше на запад, в Борейскую Тундру. Среди шедших с ней не было алхимиков, только воины и погонщики, и Софокле было не с кем особо говорить. Дни она проводила, сидя на задней ступеньке телеги в середине каравана, скрестив ноги, и глядя на убегающие вдаль заснеженные равнины. На привалах она ходила вокруг, собирала травы, но старалась не отходить далеко - вокруг было немало слуг Короля Мертвых, а так-же какого-то альянса, против которого Орда вела давнюю войну. Впрочем, до крепости - массивной каменной башни, окруженной высокой каменно-железной стеной, они добрались без происшествий. Письмо шамана, и маленький жетон, данный ей наборщиком Орды, предоставил ей простую кровать и горячий обед, а все остальное время таунка была предоставлена сама себе, в ожидании отправки. Она долго бродила по внутренним помещениям крепости - заглядывала в кузню, в центральный зал, куда залетали удивительные штуки - дирижабли, долго смотрела на статую, напротив причала. Софоклу мало кто замечал - таунка перестали уже быть чем-то удивительным для ордынцев, и даже таурены, вроде как дальние родственники, только не такие шерстистые, просто приветствовали ее и шли дальше по своим делам. Когда наконец пассажирский дирижабль до столицы Орды прибыл, Софа уже заранее заняла место на широком деревянном причале, откуда она могла видеть всех прибывших. Мимо нее прошел Отрекшийся, не в форме, а в каких-то странных одеяниях. Рядом с ним шла жуткого вида тварюга, с щупальцами, поднимавшимися из загривка, здоровенными острыми клыками, и толстой, ороговелой шерстью. Тварь порыкивала, и шумно принюхивалась, однако шла рядом с отрекшимся, видимо была им приручена. Тот не обратил на Софоклу никакого внимания, перекинул за спину волосы, затянутые в два толстых хвоста, и исчез во внутренних помещениях крепости. Софокла подошла к маленькому зеленому существу, гоблину, и протянула письмо с жетоном.
- А, новобранцы? Ого, аж до самого Громового утеса! А ты важная шишка, да?
- Нет, что Вы, - Софокла замахала руками. - я просто ученица шамана. Не очень успе...
- Ладно, жетон я оставляю у себя - мне по нему потом оплату за твою перевозку получать. После того как прибудем в Оргриммар, найдешь там тауренов, они доставят тебя к учителям. Покажешь им это письмо. Ну, добро пожаловать на борт, каюта 3-15-Д.
Естественно, это был далеко не шатер вождя. Маленькая комнатушка в той части машины, которая была ближе к винтам. "Корма" - как потом узнала Софокла. Впрочем, гул машин убаюкивал, и все то время, пока Софокла не была на верхней палубе, глядя вниз с невероятной высоты, она спала у себя в каюте. На причале ее встретил таурен, в длинной, просторной кожаной юбке, На лбу красовались две волнистых линии - тоненькая зеленая и более толстая синяя.
- Приветствую, сестра! - он поднял ладонь в традиционном приветсвии таунка. - Я Молун, я встречаю и провожаю наших новых братьев и сестер Орды в Громовой утес.
- Вы знали, что я приеду? - Софокла была очень удивлена.
- Нет. Я встречаю каждый дирижабль из Нордскола, и ищу среди сходящих тех, кто отправлен таунка на обучение.
- Но как вы знаете, что это я?
- Чувствую. Я, может, и никудышный лекарь, да и со стихиями лажу плохо, но зато я ощущаю тех, кто может с ними говорить. Поэтому я тут, встречаю тебя, сестра...
- Софокла. Я Софокла Белый Иней из Лагеря Заиндевевшего Копыта. Это в Ревущем Фьорде.
Молун широко улыбнулся: "Идем, тут рядом".
Им пришлось ждать несколько часов, пока дирижабль до столицы тауренов не причалил к башне, с противоположной стороны от нордскольского. Молун не стал подниматься с ней на борт, сказав что ее встретят на конечной станции. Больше она его не видела - несколько лет спустя, добравшись до уже перестроенного Оргриммара, она узнала, что молодой шаман погиб во время нападения огненных элементалей на город.
Она оказалась в учебном шатре на Вершине Духов, где старый, с пятью зелеными полосками на лбу шаман, объяснял им как задействовать силы природы для исцеления, особенно в бою. Софокла сидела в круге таких же как она молодых шаманов, внимательно слушавших наставника.
- Самое важное - медленно, негромко, говорил он, - не забывать про защитную силу земли. Камень крепок и отбивает, а влажная земля останавливает и меч и копье и стрелу.
Шум снаружи они услышали не сразу, а услышав, не обратили внимания. Мало ли, охотники вернулись. Но когда в проем шатра влетела горящая стрела, и вонзилась в столб, они жутко перепугались. Наставник взмахнул рукой, поднимая из глиняной кадки в углу маленький водный смерч, и затушил начавший распространятся огонь. Оглядел перепуганных, как маленькие телята, учеников, и махнул рукой к занавеске с противоположной стороны шатра - убегайте, и будьте осторожны. Ученики бросились к занавеске, и в этот момент в проходе, заслонив свет, появился воин. Черная шкура, покрытый темно-красными полосами голый торс, с десятком шрамов, старых и новых, кровоточащих, черные заостренные рога, с красными линиями вдоль. В руках воин держал копье, и с лезвия капала густая бурая кровь.
- Зловещий тотем! - воскликнул наставник, делая шаг вперед, закрывая собой учеников.
- Ха! - гаркнул воин, и замахнулся.
Их тогда спас обычный воин утеса, увидевший замахивающегося врага. Не много чести в ударе со спины, и позднее, совесть воина увела его из Утеса куда-то на север, в ряды армии Песни Войны. Но в тот момент ни он, ни они ни о чем подобном не задумывались. Стражник махнул им рукой и убежал, а они, вместе с наставником, покинули учебный шатер, и спустились в одну из пещер под Вершиной Духов. Некоторые из этих пещерок соединялись в грот Прудов Видений, а некоторые были сами по себе, удобные для хранения разных шаманских и алхимических ингредиентов. В той пещере они переждали нападение, позднее узнав, о смерти Кэрна, о нападении на Утес, и о том, что Бейн, сын Кэрна, отбил его и изгнал племя Зловещего Тотема. После этого Софокла окончательно решила, что станет лекарем. Слишком много раненых прошли через ее не слишком умелые руки...
Шаманка проснулась на моменте, когда она закрывала глаза очередному раненому. Ни имени, ни семьи его она не знала, да и это уже не имело значения сейчас, спустя столько лет. Она вздохнула, и снова села на своей лежанке, прижав колени к груди. Сейчас она уже опытный боевой лекарь, за плечами у нее множество походов в разных частях Азерота и Запределья, Но она чувствовала, что все равно, что-то её гложет, не дает в полной мере насладиться своим умением. Что-то неуловимое, на краю сознания. Что это - она никак не могла понять...
Комментариев нет:
Отправить комментарий